Пишу здесь и о себе. Конечно, не очень скромно,но на "благодарных потомков" не очень надеюсь,))а из песни ,как говорится, "слов не выкинешь",)поэтому читайте, пожалуйста...
Несколько лет назад
В здании районного казачьего общества из - за августовской жары были распахнуты все окна. Изнывавший от жары дежурный открыв все окна нараспашку, пытался устроить сквозняк по причине невыносимой жары и надоедливой мухи, которая никак не хотела покидать вверенного дежурному помещения, изводя того своим противным жужжанием.
« Ну, погоди, доберусь я до тебя»,- бурчал дежурный, лениво следя за траекторией ее полета, и приготовив для расправы, на всякий случай журнал потяжелей. После нескольких попыток пристукнуть муху, на месте ее посадки, дежурный, бывший полковник ракетных войск, а ныне казачий полковник Митрофанов Вадим Викторович, оставил свои попытки и теперь, затаившись, ждал, когда муха сама приблизится к нему, чтобы враз разделаться с подлым зудящим насекомым.
« Слава, Кубани!» раздалось казачье приветствие. В дверях штаба появилась, помощник атамана по идеологической работе, Светлана Михайловна, единственная женщина в районном обществе и, пожалуй, во всем войске, занимавшая столь престижную должность, несмотря на зависть всей остальной мужской части общества, волей или не волей вынужденной считаться с этой как им казалось выскочкой. Впрочем, все они прекрасно понимали, что Светлана казачью службу знала, характер имела твердый и могла всегда дать отпор, и придраться в ее работе было не к чему, кроме того, она была автором опубликованной единственной книжки - брошюры по истории города Кореновска.
Прибивавшиеся к казакам армейские, а то и милицейские капитаны, майоры и полковники сменяли друг друга, не прослужив в казаках и нескольких месяцев. Они просто не понимали, что казаками родятся, а не становятся, получив чин и должность в штабе, поэтому редко кто из них оставался в обществе надолго, не понимая, что интересного и важного находит в своей казачьей службе эта женщина.
Исконно местная жительница, музейный работник во втором поколении, Светлана Михайловна прекрасно знала историю своего города, станиц и хуторов, людей и за годы своей работы пользовалась доверием у той части населения, которое в силу своего казачьего происхождения много лет было вынуждено скрываться и таить свое происхождение. Теперь эти люди потихоньку начинали делиться своими тайнами, рассказывать секреты своих родов, что и помогало ей как опытному краеведу, давать в местной печати интересные, а порой и уникальные материалы по дореволюционной истории города, бывшего когда- то казачьим куренем, а позднее большой казачьей станицей.
Излюбленной ее темой была история казачества и тут ей не было равных.
« Кому хочешь, глаза вырвет за казачество» - с уважением говорил атаман, высоко ценя уникальные знания и работоспособность своей помощницы, которая на энтузиазме выполняла почти всю работу в штабе, да еще в свободное время собирала столь редкий материал.
Вот и сегодня усевшись за дальний от телефона стол, поближе к окну Светлана Михайловна принялась разбирать собранные ею по крупицам материалы об одной дворянской казачьей семье, которые срочно надо было подготовить к публикации.
Мысленно она перенеслась в 1919 год.
В доме дворян Максаковых.
В ту ночь 1919 года, когда войска красных были уже на подходе к станице Кореновской, казачий полковник Максаков решил, что настал момент, который он оттягивал все последние месяцы, ожидая, чья сторона, возьмет верх. Увы, ожидания его не оправдались. Поняв, что спокойной прежней и размеренной жизни уже не будет, он решил сжечь все мосты и уйти с войсками Деникина навстречу неизвестному будущему.
Времени на раздумья больше не оставалось.
Позвав верную прислугу Наталью, приказал ей зарыть железную коробку с золотыми, серебряными монетами и фамильными драгоценностями, у могилы своей жены на хуторе, где хоронили всех Максаковых.
Пятидесятилетняя Наталья была не робкого десятка, добралась в хутор по темноте, и при луне, пробралась в тихий куток с крестами у излучины над речкой.
Луна ярко светила сквозь причудливо извилистые черные ветки старой раскидистой акации, создавая невероятный черно-белый небесный пейзаж. Темные ветки и черные облака акварельными мазками, лежащие в ярко - белом и холодном лунном свете магнетически притягивали взгляд. В холодном свете блестела река. Неземной красоты пейзаж окружал Наталью. Однако ей было не до красот природы. В ярком лунном свете четко выделялись могильные кресты. Под одним из них, прямо под крестом у могилы, бывшей барыни она и закопала коробку о чем, и не преминула доложить по возвращению Максакову.
Была она в господском доме, своим человеком, хозяйство вела исправно, и на правах старшей пользовалась полным доверием со стороны хозяина.
«Останешься здесь, а я вернусь, как только наши прогонят красных. Береги себя Наташа, на тебя вся надежда, а если, что, то отдашь все сыну моему Алешеньке, видит Бог, мы с тобой росли вместе, тебя никогда не обижали, не обидим и за преданность твою.
Храни молчание, ибо там в той коробке хватит нам всем. Обижена не будешь. А промолвишься, сама понимаешь, красные все отберут. Ни тебе, ни нам с Алешей ничего не останется.
Ну, все мне пора. Даст Бог, свидимся, а нет, наказ мой помнишь, а это тебе на проживание», протянул он золотой и несколько бумажных купюр. «За домом приглядывай по возможности, чтоб все не растащили, что сможешь, забери себе. Ну, с Богом» и перекрестившись, тронулся в путь.
Остаток ночи, крадучись и хоронясь от постореннего взгляда, Наталья собирала к себе домой серебряную посуду, медные тазы, пуховые перины и все полезные дорогие и не очень, но нужные в хозяйстве вещи.
Так полностью опустел некогда многолюдный, а теперь тихий и печальный большой господский дом. Станица затаилась в ожидании перемен, которые вскоре наступили.
С боями белые отступали все дальше и дальше, оставляя казачьи станицы. Никаких вестей Наталья не получала ни от полковника, ни от Алеши.
Кроме них одинокой и небогатой вдовой казачке ждать было некого.
Доходили слухи будто - бы видели Алешеньку уже в офицерском чине у полковника Бичерахова, вроде бы воевал он где-то тут на Кавказе, но никаких реальных доказательств того не было. Так и жила Наталья в ожидании, прислушиваясь к чужим разговорам, даже не помышляя тронуть закопанную господскую шкатулку, хотя порой голодала, давно уж разменяв все, что унесла из барского дома той ночью.
В тридцать третьем голодном году, чувствуя, что дальше ей не выжить, ослабевшая от голода Наталья решилась на отчаянный шаг взять немного хозяйского золота, чтобы поменять его на продукты в Торгсине,
На хуторское кладбище она не наведывалась несколько лет, а, теперь приблизившись к месту, где были могилы, с ужасом увидела, что они исчезли.
Был выкорчеван и главный ориентир - большая акация у самого берега в шагах пятнадцати, от которой находилась могила Прасковьи Максаковой, там была насыпана большая широкая дамба. Берег реки изменился до неузнаваемости. Ноги у Натальи подкосились, с ужасом смотрела она на большое поле, заросшее высоким бурьяном, на широкую дамбу зачем - то перегородившую речку. Вместе с надеждой иссякли и последние силы.
Кое-как, вернувшись в станицу, к вечеру, она почувствовала сильный жар. Прометавшись в тифозном бреду несколько дней, она не встала совсем, унеся с собой навсегда тайну клада казаков Максаковых.
Легкий стук в дверь прервал размышления Светланы Михайловны. В дверь просунулась голова пожилого мужчины с пышной шевелюрой волос на голове.
В штаб районного казачьего общества посетители почему-то всегда входили с опаской. Этот посетитель не был исключением. Получив разрешение войти, просунулся всем туловищем и несмело подошел к столу.
« Меня зовут Сергей Алексеевич. Я приехал издалека и хотел бы хотел поговорить с Вами. … По секрету». Негромко произнес он. Такие просьбы были не внове для Светланы Михайловны.
Зачастую ее посетителям хотелось выговориться за долгие годы молчания, рассказать о пережитом. Как правило, это были уже дети или внуки тех, кому выпала трудная доля жить в 20-30 годы двадцатого века, их предки пережили репрессии, и страх генетически передался их потомкам. О прошлом они, так же как и их родители, привыкли говорить шепотом. В таких случаях коллега обычно исчезал из кабинета и возвращался только тогда, когда, вдоволь наговорившись, посетитель уходил. Так произошло и на сей раз. Вадим Викторович исчез, а мужчина, волнуясь и сбиваясь, задал Светлане Михайловне неожиданный вопрос «Вам знакома фамилия Максаковы?»
« Наш род происходит от тюрка Аксака, который перешел на службу к казакам несколько столетий назад. Наш предок принял Православную веру. Мы всегда считали себя русскими и верой и правдой служили русскому государству. Постепенно и наша фамилия трансформировалась, изменила свое написание, так сказать «облагородилась». За верную службу и храбрость в боях мой дед казачий полковник, еще, будучи есаулом, был удостоен Золотого оружия - Золотой шашки и Георгиевского креста, тогда же получил и дворянское звание. Наша семья была хорошо известна в станице Кореновской.
У деда было много земли где-то за станицей. В Гражданскую войну, он принял сторону белых и ушел вместе с Деникиным. Он был один. Его жена давно умерла, о своем сыне - моем отце он долго ничего не знал. И вдруг случайно или по провидению Господнему они встретились на Дону в Новочеркасске. Кто-то сказал деду, что видели очень похожего на Алексея человека в Войсковом казачьем соборе на службе. Мой дед был и раньше набожным человеком, а теперь он ходил на каждую службу, надеясь увидеть казачьего офицера похожего на его сына. Здесь в стенах этого величественного чудесного храма он ежедневно молился Богу о встрече с сыном. И когда это чудо произошло, он еле узнал его, своего сына.
Его Алешенька, которого он проводил в кадетское училище, очень изменился и совсем не напоминал того юного и нежного подростка, каким последний раз видел его отец.
Худое и суровое лицо, с какими - то неживыми глазами и жестким взглядом.
Но это был он его сын, которого он ждал столько лет, на встречу с которым он надеялся и уже почти не верил, что когда нибудь судьба даст им эту встречу. Но она подарила ему этот кусочек счастья среди крови, тифа, людского немереного горя он все, же нашел его, свою кровиночку, ради которого он жил на этом свете.
И эта встреча сделала осмысленной все те ужасы и горе, которое ему пришлось пережить за эти годы.
Он стал уговаривать Алексея уехать за границу, рассказал, что дома ждет верная Наталья, которая знает, где спрятано фамильное золото Максаковых, рассказал и о том, чего не доверил даже Наталье - где спрятал свое Золотое оружие.
«Алеша, прогоним красных из станицы, забирай все и уезжай. Я уже стар, мне ничего не нужно. Заберу Наталью на хутор, и там будем доживать свой век. А ты, уезжай, уезжай Христом Богом прошу. Я вижу, ты много пережил, очень возмужал. Хватит войны на твой век». Алексей молча выслушал отца.
«В Оренбурге меня ждет жена, отец. Она тоже дворянка. И я дал слово, что я вернусь туда и заберу ее. Пока это не возможно. Мы должны победить, только тогда, мы сможем жить, так как ты хочешь, папа. По-другому не получится. Я казак, офицер и я должен выполнить свой долг. Ты же все понимаешь, отец. Я просто не узнаю тебя. К тому же на Кубани большевики и никакое возвращение не возможно. Тебя и меня просто повесят на первом же суку. Мы скоро покинем Дон. А я должен найти и забрать жену».
Алексей не ушел за границу вместе с отцом. С трудностями и опасностями он вернулся в Оренбург, нашел и забрал с собой свою молодую жену, и они уехали на Кавказ в Грузию. Друзья отца сумели устроить его на работу, сделали ему новые документы. Там родился я, там мы и прожили до самой Великой Отечественной войны. Я продолжил традицию нашего рода и тоже стал военным, окончил военную академию в Ленинграде, все жизнь прослужил в танковых войсках, получил звание полковника, как и мой дед.
Мои родители никогда мне не рассказывали ничего о наших предках и лишь перед самой кончиной, моя мама рассказала мне все, что знала о роде Максаковых и о своих родных. Отца к тому времени давно уже не было в живых.
Я последний из рода Максаковых и вот на склоне лет, решил посетить места, где жили мои предки, где прошло детство моего отца.
Да честно сказать, рассказы о кладе все еще будоражат мое воображение.
Я не знаю, где был наш дом в станице, пытался по приметам найти его, но ничего не получилось. Ездил в хутор Очеретоватая балка, где были земли моего деда, но никто даже понятия не имеет о том, что тут жили такие, и где раньше могло быть кладбище, говорят, что даже не слышали о том, что тут было другое кладбище.
Дамбу я нашел, постоял у реки, склонив голову, возможно, там похоронены мои предки, но, то ли это место, не знаю, там оказывается не одна дамба, но мне почему-то показалось, что это именно та самая, наша. Какое-то предчувствие души, что – ли. Конечно, никакого клада я не нашел.
Вот и рассказываю Вам, чтобы кто - нибудь еще знал о славном роде кубанских казаков, дворянах Максаковых. Может быть, Вам удастся, узнать о них больше. И если услышите что – нибудь о кладе или найдется Золотое оружие - Золотая шашка и Георгиевский крест имейте ввиду, может быть это то, что принадлежало моим предкам, тогда верните оружию имя его владельца, пусть оно не будет безымянным» - закончил свой рассказ неожиданный посетитель.
С того дня прошло уже несколько лет, а тайна клада кореновских казаков Максаковых* до сих пор ждет своей разгадки.
*Фамилия главных героев рассказа Максаковых – изменена.
